Memory LaneИрония была в том, что вместо Розы на свидание явилась её сестра – Эдна, которая прочла любовное письмо Лютика — адресованное её сестре. Лютик не заметил подмены и в разговоре с девушкой вёл себя как обычно вальяжно. Прибыв на своей мышастой кобыле в указанное время и час – Лютик сразу же поприветствовал Розу, ему очень не терпелось узнать имя и образ того умершего, который бы подошёл в качестве воплощения Дуду, поэтому не мешкая он завязал с ней разговор.
«О, здравствуй дорогая Роза! как счастлив я, что снова нас с тобой свела судьба!» — неловко и мелодично приветствовал её бард из седла.
«Привет тебе Лютик, чем обязана в столь ранний час?» — Интересовалась Эдна, прибавляя – «И зачем ты меня сюда притащил? Ты конечно же мил, но кладбище не место для того, чтоб обсуждать любовь и поумерь свой пыл…»
«Прости, душа моя, я звал тебя сюда, чтоб ты наставила меня…» — продолжал Лютик
«И что вдруг гложет твою душу? Опять собрался написать поэму?» — подхватила девушка – «Не лучше ли тогда писать её в саду, там, где не принято пускать слезу?»
«Нет, я пишу трагедию сейчас, мне образ нужен без прекрас…» — внезапно заявил Лютик и добавил – «Помоги мне и честно скажи, может знаешь про графа что умер недавно? Я слыхал похоронен он был в Оксенфурте, но вот имени я, к сожаленью не знаю…»
«И почему ты вдруг решил cпросить меня об этом посреди могил?» — ловко подметила Эдна – «ты уж не трупы ли раскапывать решил?» — прибавила она и улыбнулась.
«Да нет же, Роза! моей новой Новиградской трагедии необходим образ известного купца, которого я мог бы воспевать, но обычный уличный торгаш мне не подойдёт, такую пьесу просто не примут в постановку. Городским плебеям гораздо больше будет по душе, если я напишу драматический сюжет про какого-нибудь сентиментального графа, который до конца жизни тратил всё своё состояние на что-нибудь изысканное…» — отвечал Лютик
«Что ж, если так. Я помогу тебе, но только если позже ты мне тоже кое в чём поможешь» — отвечала Эдна и продолжила — «Знавала я давеча одного графа, а точнее покойного маркграфа Хенкеля, очень известный был меценат…пол года уж как умер, да дом его так и остался заброшен, потому как не было у него достойных наследников, а те из родных, что были к нему близки все собственными владениями обзавелись, так и стоит теперь посреди Новиграда это поместье – пустует. При жизни поговаривали даже, что у него в доме находится целая коллекция редких вин из самых разных уголков мира, а больше всего он ценил алкоголь из Туссента и Ковира»
«О нежная, моя любовь! Как благодарен я тебе, ты просто вдохновенье!, я сразу же начну писать, как только мне на ум придёт стихотворенье!» — верещал Лютик, а на уме у него в этот момент было только желание поскорее с нею расстаться.
«Может, хоть раз напишешь, что-нибудь стоящее!» — съязвила девушка — «Только обо мне не забудь, а то тут всякого про тебя последнее время болтают…»
Бард её слова мимо ушей пропустил и скорее разговор закончить решил:
«Но дорогая — мне пора, мой долг не ждёт, у менестреля в Новиграде – тысячи забот!» — с тем он откланялся и спешно сев на коня, извинился за столь кроткое расставание и, махнув на прощание шляпой — во весь опор пустил свою лошадь обратно в вольный город. Ему предстояло вернуться в бордель «Шалфей и Розмарин» чтоб сообщить подробности друзьям о том, что ему удалось узнать.
Возле борделя его встретил Золтан: «Лютик, приятель!» — начал было он — «да куда ж ты, щука, так торопишься!», «Эй, Лютик ты что, старого друга не узнал?» — пытался докричаться до него надоедливый гном, недавая пройти к борделю.
«А-а-а Золтан, это ты! Прости я тороплюсь, забыл полить цветы …на балконе, Присцилла, наверное страшно расстроится, если они завянут» — отнекивался бард.
«Ч-ч-то? Цветы? с хрена ли они тебе сдались?! — негодующе вопрошал гном — «Опять эта размалёванная девка тебе мозги дурит?» и прибавил: «Ты — бы лучше её на прогулку по городу сводил или на постановку какую, а то сидит она целыми днями за этими своими стишками, того и гляди другого хахаля себе найдёт…»
«Обязательно дружище! Только не сейчас…мне надо…» — не успел договорить Лютик, как из-за спины его окликнул голос:
«Ну что как успехи? нашёл подходящий образ?» — оказывается, это был Дуду. Лютик к нему обернулся и ответил: «Ах да…образ! я как раз хотел тебе рассказать…» — говорил бард, прибавляя – «только давай сперва зайдём внутрь, а то на улице слишком много ушей»
«Ну как скажешь Лютик, надеюсь, вы мне тоже объясните, в чём тут дело!» — ответил ему Золтан.
«Вообще-то я думал, что тебе уже пора…» — отрезал ему бард, всовывая в руки гнома колоду с картами – «Иди, поиграй лучше с Цезарем Бильзеном, а мы пока решим тут пару весьма щекотливых в опросов».
«Ядрён-батон! да тут же вся колода Темерии! ты где такое чудо достал? ограбил кого не иначе!» — засмеявшись, подначивал его гном.
«Тише ты, не кричи, ещё стражников по нашу душу накличешь…» — шепнул ему бард и добавил, обернувшись в сторону допплера — «Ну, пошли Дуду, не время задерживаться!»
Золтан, ошарашенный таким весьма необычным поведением Лютика — сперва ещё стоял несколько минут держав карты для гвинта в руках, а когда бард со своим приятелем скрылись за дверью махнул в их сторону рукой и пошёл искать соперников…
Когда допплер и бард собрались обсудить его новое воплощение, на часах было около 3ёх часов дня, Они сперва славно поели и откупорили бочонок Ривийского фруктового. А затем завязали разговор…
«Ну что Дуду? Чего тебе удалось узнать?» — нетерпеливо расспрашивал Лютик – «Есть у него в хранилище уязвимые места? какая там охрана и сколько сундуков?»
Дуду отвечал уверенно, взвешивая каждый слог: «около 30ти и статуэтки в серебре и золоте, ещё я заметил мешки туго набитые кронами, думаю всё что я видел, вытянет тонн на 20ать золота, но особо разглядывать времени не было, так как он нас почти сразу же выгнал, сказав что тролля ему для его безопасности — на данный момент вполне хватает.»
«Тролля? ты шутишь? он что его приручил?» — завопил Лютик, ошарашенный от слов допплера.
«Да нет, скорее всего, купил уже тренированного, Барт его зовут, да не в этом суть, видишь ли когда я мельком глянул на стену – примыкавшую к каналам, то заметил что она довольно хлипкая, ударом кувалды ее конечно не сломаешь, да и тролля этим можно разбудить, а вот направленный взрыв…» — отвечал ему Дуду прерываясь на размышлениях.
«Дуду да ты просто гений!» — закричал Лютик и лицо его от радости побагровело, а затем стал излагать свой замысел: «Подложим ему бомбу в одну из ванн, предварительно её осушив, чтобы фитиль не загас, дождёмся пока она провалится через сливное отверстие на дно трубы – выходящей в каналы, а когда она рванёт, то стенка отделяющая хранилище от канализации разлетится в щепки… а? Ну как тебе?»
«Опасно и внимания привлечёт, но попробовать можно, вот только где ты собрался средство достать которое эту стенку разнесёт? силы той смеси, что продают на новиградском рынке – может не хватить. А если тролль проснётся раньше…»- колебался Дуду.
«Не бойся, я же уже говорил – у меня есть на примете алхимик, думаю, завтра стоит с ним связаться… Калькштейн его зовут» — убеждал его бард. «А-а-а ну-ну слыхал я про него, вроде как тот ещё в Вызиме работал, да?» — удивлённо подметил допплер
«Ага, тот самый, кстати ездил я утром на свидание в Оксенфурт… вообщем образ маркграфа Хенкеля должен тебе быть к лицу!» — произнёс Лютик с радостью в голосе.
«Я надеюсь ты узнал, хотя бы как он выглядел?» — усомнился Дуду
«Ну я… э… вообщем пока нам неизвестно как, но зато я узнал что домишка его в городе уж пол-года как пустует, можем использовать его как перевалочную базу для своих планов» — вывертелся бард.
«Ясно, значит всё утро ты шлялся непонятно где, только для того чтобы узнать что один из Новиградских домов заброшен» — возмущался допплер — «может в следующий раз хотя бы попросишь нарисовать эту свою подругу портрет того, как выглядел этот покойный граф!».
«Я обязательно спрошу её при следующей встрече… но сначала забегу к Калькштейну, узнаю что ему нужно для того чтоб изготовить нам взрывчатку» — заявил Лютик и распрощавшись с доплером, схватил свою шляпу с пером и махнув на прощанье рукой вышел из «Шалфея и Розмарина».
